НИКОЛАЙ ГЛАДКИХ

МОЙ ОТЕЦ УБЕГАЛ ВОЕВАТЬ
Из журнала «Звонница» (2003)



*  *  *

Мой отец убегал воевать
Лет в пятнадцать, недолго готовясь,
Но его престарелая мать
Упасла, моя бабушка, то есть.
Она полк догнала и, пока
Отдыхала пехота под тыном,
Безутешного сына полка
Снова сделала собственным сыном.
Шестьдесят тогда было ей лет.
Старших с Богом на фронт проводила,
И остались отец мой и дед —
Ей для нужд укрепления тыла.
В этом самом злосчастном тылу
Мой отец, подорвавшись на мине,
Без ноги шкандыбал по селу,
Непокорный «гражданской» судьбине.



МЕКЛЕНБУРГСКИЕ ВОСПОМИНАНИЯ

Я с немцем толковал за кружкой пива.
За кружкой он был, я, считай, за бочкой.
Рассказывал он мне неторопливо
Про всё, что было, как на ставке очной.
Он говорил: «Меня призвали в вермахт
Аж в тридцать лет.
Я был восточным пруссом.
Мне крупно повезло — судьба, наверно,—
Я сразу в плен попал под Старой Руссой.
Я был никто, ни в силе, и ни в чине,
И очень скоро заболел чахоткой,
Но ваши замухрышек не лечили,
Меняли на кого или чего-то.
Жена меня в Шверине отходила
Своим усердьем и альпийским чаем,
Хотя меня уже ждала могила —
Места для них мы загодя скупаем.
И по сей день я помню «матерь вашу»,
Пью из горла и даже моюсь в бане,
Но пуще смерти ненавижу кашу,
Не кашу даже, а её названье».
И, будто ставя в разговоре точку,
Он заявил — глаза его блистали —
«Ты если хочешь, сватайся за дочку,
Она по-русски шпрехает, как Сталин.
Она у вас была в штабной работе
И с вашими солдатами якшалась,
Потом служила при газопроводе,
Ну, в общем, к нищете питает жалость».
Я был доволен эдаким итогом —
И я с ними работал и якшался,
Ходил под их сребролюбивым богом,
Напёрстком пил, но матерь их не трогал,
Не видел в этом для удачи шанса.
И забывал про кашу и про баню,
Когда с германцем пил я мировую,
Но вдумываясь в ихние названья,
Я ощущал не жалость роковую.
Потёмная душа моя болела,
В стерильную окутываясь плесень
Исправного филистерского тлена.
И я всё ждал, когда б меня из плена
Судьба освободила по болезни.



В ДЕНЬ НАЧАЛА ВОЙНЫ

Есть в родимом селе
Над высокой могилою братской
Место скорбное славы солдатской
На цветущей земле.
Это памятник, где
Среди прочих, а их здесь немало,
В камень врублены инициалы
За фамилией русской — Н. Д.
В день начала войны
Я приду, как всегда, к обелиску,
Где деревья склоняются низко,
Будто с чувством вины.
— Здравствуй, дядя! — скажу, —
Ты родного признал человека?
Я почти уже целых полвека
Твоё имя ношу.
Неизвестно, когда
И в какой стороне погребённый,
Он ушёл, ещё полуребёнок,
И ушёл навсегда.
И горит, и горит,
Как горела земля под ногами,
Негасимое, вечное пламя
Среди мраморных плит.
Словно сквозь забытье
На гранитные инициалы
Я взираю. Ни много ни мало –
Это имя моё.


Источник: «Звонница», № 4, 2003, стр. 259




Виталий Волобуев, подготовка и публикация, 2016