ГАЛИНА СЛЁЗКИНА

СПЕТЬ СВОЮ ПЕСНЮ...
О стихах Татьяны Рыжовой

Светлую, лучистую, как солнце, память оставила о себе так рано ушедшая от нас поэтесса — Татьяна Рыжова. С портрета смотрит удивительно красивая женщина. А точнее – девушка. Даже с фотографии ярко лучится свет юности, свет всепобеждающей любви к жизни. Нет сомнения в том, что она и в реальности была такая же красивая, так же неудержимо устремлённая к жизни…

*  *  *

Душа должна болеть,
Любить и ненавидеть,
И песню петь — свою,
Чужой не подпевать.
И лучше, чем глаза,
Душа должна всё видеть,
Быстрее и верней,
Чем разум, — понимать.

Душа должна болеть…. В этой коротенькой строчке, как и во всём стихотворении, таится глубокий смысл. Впрочем, тем, кому известна судьба будущей поэтессы, нетрудно сделать определённый вывод. Несчастный случай, и шестилетняя девочка на всю жизнь прикована к инвалидному креслу — вот и болит душа. Однако, читая стихи Татьяны Рыжовой, острее всего чувствуешь в них чисто женское начало, неподвластное никаким обстоятельствам. Об этом говорит даже название сборника избранных стихотворений — «Под сердцем у Вселенной». Под сердцем…. Там, где мать вынашивает дитя. Думаю, такой образ могла создать только женщина. И тут же невольно возникает ассоциация — под сердцем у Вселенной поэтесса чувствует себя так же, как под сердцем матери. Вот такая степень родства.

*  *  *

В деревне пахнет сеном —
Цветёт июлем Русь.
Под сердцем у Вселенной
С рожденья нахожусь.
Согрелась, размечталась,
Во власть любви сдалась.
И всё за то досталось,
Что летом родилась,
И всё за то, что душу
Не застила я злом,
Умела жадно слушать
Кукушку за селом,
И бегать за советом
К берёзкам у реки,
И посылать приветы,
Как голубя с руки,
Тому, с кем непременно
До счастья доберусь...
В деревне пахнет сеном —
Цветёт июлем Русь.


*  *  *

Поутру поёт соловушка,
Лишь опомнится заря,
Золотое своё горлышко
Дню весеннему даря.

Не щадит себя нисколечко,
Как все гении земли,
Чтоб разбитых чувств осколочки
Снова цельность обрели.

Такие стихи пишет Татьяна Рыжова, вместо того, чтобы в поэтической строке оплакивать свою судьбу. Её сердце полностью растворяется в любви к родному краю. По-христиански, она не застила душу злом. И лишь в двух последних строчках вышеприведённого стихотворения сокровенно проклёвывается и тяжесть её судьбы, и стремление эту тяжесть преодолеть: «Чтоб разбитых чувств осколочки // Снова цельность обрели».

Лирическая героиня Татьяны Рыжовой скорее стремится обрести своё извечное женское счастье, нежели показать гамму душевных и физических страданий. Их как будто и нет, этих мук. Вот ведь что самое удивительное в её стихах. Выходит, и душа должна болеть не о том. А о чём же?

Впрочем, всёвыше сказанное — это лишь первое впечатление от её стихов… Сердце талантливой поэтессы переполнено любовью ко всему и ко всем. Но, как видно, любовь эта остаётся порой безответной, потому приходят минуты отчаяния, острое осознание своей ненужности, и никчемности жизни.

*  *  *

Живу, увы, без интереса,
Плыву по морю бытия.
Мне дали кличку — поэтесса,
А я — как свечка без огня.

Душа пуста. Лишь огорченья
И неуверенность во мне,
И жизнь утратила значенье
На этом свете, в этом дне.

Кровавый шар повис над лесом,
Обагрены небес края.
Не называйте — поэтесса, —
Всего лишь мученица я.

Вот она, переполненная чаша душевных мук. Оговорившись, напомню, что это стихотворение написано в последний год её жизни. Однако же, подобные чувства знакомы тем, чьи физические возможности ограничены, и чья душа измучена молчаливым безответным чувством. И это не может не вылиться в стихотворения. Но едва ли не самое мучительное и невыносимое в данной ситуации — это смена настроений. Душа человеческая не может застыть в состоянии боли, отчаяния. На смену этим чувствам, рано или поздно, приходит просветление, надежда на что-то хорошее.

Собственно с этой, пусть призрачной, ничем не обоснованной надежды всё и начинается.

*  *  *

Когда сказали:
«Ног не стало…»,
мне б безутешно зарыдать,
а я, беспечная, мечтала,
что стану с птицами летать.
И так — всю жизнь.
И если тиной
меня болота засосут,
я там поверю,
что дельфины
услышат крик мой
и спасут.

И тут же горестное, с привкусом мудрости, отрезвление:

ГОВОРЯТ...

Говорят, что он счастлив с другою.
Говорят, у него свежий вид.
Говорят, со своей дорогою
Ни минуточки он не грустит.
Говорят, он о прошлом не хочет
Вспоминать ни за что, никогда,
Он разумен, размерен и прочее,
Чист он, словно святая вода...
Говорят, что он верен до смерти,
Что любезен со всеми подряд...
Ах, не верьте, не верьте, не верьте
В то, что вам про него говорят.

В этом стихотворении, с отголосками народной песни, подспудно выражены чувства женщины, больно оскорблённой изменой. Особенно это чувствуется в эмоциональности двух последних строчек.

Как бы то ни было, тематический спектр поэзии Татьяны Рыжовой необычайно широк. И, вопреки всему, в нём превалирует любовь к родной земле, которая лечит её раненое сердце и спасает в любых ситуациях. Но если бы дело было только в «делах сердечных»! Красивая и необычно одарённая девушка не могла не привлечь мужское внимание, не испытать настоящей любви, и наверное, любви взаимной. Однако, любовь — настоящая — как правило, вместе с радостью приносит мучительные испытания. А тут и случай особый…

*  *  *

Я сегодня вся из света,
Вся из звёзд и тишины
Потому, что ты приехал
Из далёкой стороны.

Я сегодня вся из песен,
Из травы и из огня,
Потому что — снова вместе,
Ну и что, что на полдня?!

Очевидно, острота этого короткого счастья преображает весь окружающий мир, рождая вдохновенные строчки:

*  *  *

Мне радостно думать о том,
Что где-то, под белою кручей,
Стоит моей матери дом,
Из сотен домов наилучший.
Мне радостно думать, что в нём
В почётном углу, как икона,
Стихов моих тонкий альбом
Хранится от глаз незнакомых.
Мне радостно думать и знать,
Что, как ни сложилась бы доля,
Ты веришь в звезду мою, мать,
В талант мой, и разум, и волю.
Мне радостно думать о том,
Что нынче по санному следу
В твой маленький, солнечный дом
Я с чистою совестью еду.

Но, очевидно, Татьяне, как живётся, так и пишется. А живётся по-разному. И чувства, переполняющие душу, они такие же разные, подчас, весьма противоречивые.

*  *  *

Ты далеко. Наверно, ближе звёзды.
К тебе нельзя ни в жизни, ни во сне.
И лишь стихи печально, даже слёзно,
Звенят тихонько про тебя во мне.

Доверив тайну и надежду строкам,
На звёзды глядя пристально всегда,
Я до сих пор ни злой, ни одинокой
Не стала. И не стану никогда.

И всё же… Сводить тематику своих стихов к незадавшейся любви для Татьяны Рыжовой, наделённой большим поэтическим даром, значило бы обкрадывать этот дар. К слову сказать, множество её стихотворений, посвящённых деревне, без преувеличения, продолжают есенинскую традицию. К тому же, над всею её недолгой жизнью тяготеет нечто такое, перед, чем все любовные треволнения бледнеют, становясь банальностью. Травма, перенесённая в детстве, не просто усадила девочку в инвалидную коляску. Она стала пожизненным источником физических страданий. Более того, угрозой для жизни.

С этим Таня жила. Но писала ли об этом в своих стихах? Писала! Но не всегда открыто. В её стихах много радости, света, но не меньше боли, страданий. Однако, нет в них обнажённого плача над своей судьбой. И даже предчувствие конца она описывает философски спокойно.

Вчера лишь было двадцать,
А завтра — сорок лет.
Пожить, понаслаждаться!
Да времени уж нет.
Мне в этой круговерти
Понять бы до конца,
Что надо перед смертью
Румяна смыть с лица...

Она пела свою песню, не подпевая чужой, о чём назидательно пишет в своём стихотворении. И она спела её, вопреки всему, даже смерти.

2016




Виталий Волобуев, подготовка и публикация, 2016