Ах, зачем я возле речки встретил мужика немого,
Он сказать не может слова, только стонет завывая.
Барыня, как видно, злая их с собачкой разлучает.
И решил мужик бедняжку утопить своей рукою.
Тут лишился я покоя, говорю ему: «Послушай,
Не бери ты грех на душу, мне отдай свою обузу,
Пусть она мне станет музой. Я стихи ей почитаю,
А она в ответ полает. Забери взамен заначку».

Пожалел немой собачку – лучшую свою подругу,
Лучик света в царстве тёмном – отдал мне на попеченье.
Мы потом бутылку водки с ним распили из заначки
За спасение собачки и заплакали, как дети.
С той поры пошло мученье: я стихов не сочиняю,
То завою, то залаю, как собачка на рассвете,
А жена моя родная уж из дому выгоняет –
Не даёт ей эта шавка спать в объятиях Морфея.

По нехоженой аллее шёл к реке поэт угрюмый,
Удручён тяжелой думой: как собачку сбыть скорее,
Чтоб жена его родная в дом его пустила снова.
От тоски ему хреново, стал, наверно, волка злее.
На луну завыл он матом и, как воду выпив водку,
Погрузил собачку в лодку с грузом каменным на шее.
И веслом теченье вспенив, обстоятельствам в угоду
Со словами: «Прав Тургенев!» бросил он бедняжку в воду.