Я трачу ночь на поиски лица,

но, как и что писать, –

об этом позже.

С цветов моих не собрана пыльца.

Они (цветы) доверчивы, похожи

на мальчиков и девочек, причём

они капризны, влюбчивы, безумны.

И в каждом страх какой-то заключён.

А тот, кто любовался ими – умер.

Всё хорошо. Погоду – обещают.

И даже то, что трезвый не беда –

меня частенько гости навещают

и что-нибудь с собой несут сюда.

Всё хорошо. И хорошо, что всё же

я не один, что осень и тетрадь

ни капли на друг друга не похожи –

и с той и с этой хочется порвать.

Всё хорошо. Нас кризисом пугают,

но нас ничем, пожалуй, не спугнуть.

Я жив-здоров, с руками и ногами

да и с тоски не вою на луну.

Всё хорошо. Всё хорошо, ребята.

Нам всем (плюс минус) только 20 лет.

Плевать хотели мы на демократов

да и на кризис этот в том числе.

Всё хорошо. И то ли, братцы, будет.

Всё хорошо. И хорошо, что всё.

Плесни-ка виски или хоть самбуки –

мечтаем мы. И это нас спасёт.

20.10.09.

В дождливый день,

особенно когда

выходит солнце – на минуту – вспышкой,

увидеть можно, как дымится даль,

и так легко становится, что слышно,

как облака пронизывает свет.

И даже как тебя он задевает.

Уверенности не было и нет,

что этот луч не лжёт и не играет.

Девочки хотят, чтоб их любили.

Их в итоге любят, как хотят.

Славные. Хорошие. Любые.

Шнур бикфордов. Глубина. И – яд.

Каждая – пощёчина. Цветущий

возраст, обречённый скрытым быть.

Каждая – кроватка, шкафчик, стульчик.

Сволочь, если это, скажем, быт.

Неизбежно – шлюха, если любит,

слишком любит, но не терпит лжи.

И в глазах у каждой сад и клумба,

но садовник – собственная жизнь.

Так – до бесконечности. Целуя

девочку, убитую тобой –

всё запомни: свет вот этот лунный,

сад в её глазах больших и боль…

…отряхнувшись от словесной пыли,

с ног до головы в живых цветах,

девочки хотят, чтоб их любили.

Их в итоге любят, как хотят.

10.10.09.

Я постараюсь лишнего не взять,

я постараюсь в лишнем не копаться.

Тем более – её одну – нельзя,

а без неё –

мир высосан из пальца.

Из пальца Бога.

Он меня простит

за то, что я о Нём немного знаю.

Идите все,

идите – в этот стих!

И ты, нездешняя,

откуда-то из мая.